Блокадная история: памяти семьи Кузнецовых

Моя бабушка – Екатерина Ивановна Пежемская, в девичестве Волчкова – прошла всю блокаду Ленинграда, в 1948 г. встретила здесь моего иркутского деда, вышла за него замуж и уехала с ним в Сибирь. Она умерла, когда мне было пять с половиной лет – хорошо её помню. Однако, её старый фотоальбом осмысленно довелось изучать уже под присмотром и с пояснениями родителей…

Старая фотография – 1939-го или 1940-го года. На ней изображено горестное событие – по обычаям того времени запечатлены похороны моего двоюродного прадеда Василия Николаевича Кузнецова. Гроб с покойником. Неутешная вдова, рядом с которой стоят в печальной задумчивости двое детей – это Ванечка и Тонечка, мои двоюродные «дедушка» и «бабушка». За ними стоит группа родственников, из которых узнаю только бабушку Катю, её родную сестру Клавдию (крестную моего отца) и их двоюродную сестру Веру.

Когда в подростковом возрасте увлёкся составлением родословной и начал расспрашивать о делах былых не только родителей, но всех родственников – дальних и близких, о семье Кузнецовых удалось узнать очень немногое.

Василий Николаевич Кузнецов был младшим братом моей прабабушки Елены Николаевны Волчковой. Судя по всему, как и она, родился в деревне Добрынино Зубцовского уезда Тверской губернии, около 1900 г. Когда и при каких обстоятельствах он перебрался в Ленинград осталось неизвестным. Жену его звали Прасковьей. Более о ней не было никаких иных сведений, за одним исключением: умерла она от истощения в блокадном Ленинграде. Двое их детей – Иван и Антонина также умерли от голода в блокаду, как и большинство ленинградцев, в 1942-м. Умерли не просто, а потому, что остались без матери и, препорученные родной тётке, были лишены ею скудных пайков. Их пайки она регулярно отдавала своим детям и спасла их…

Возраст погибших детей назывался родственниками по памяти: считалось, что Ванечка был приблизительно 1926 года рождения, а Тонечка – 1929-го. Это, собственно, всё. Более об этой семье мне было ничего неизвестно.

В прошлом январе, вспоминая родных, прошедших Блокаду, решил – без особенной надежды – заглянуть в Книгу Памяти… В томе 16 прочитал:

Кузнецова Антонина Васильевна, 1932 г. р., умерла в феврале 1942 г. Адрес: Правый берег Невы, д. 140, кв. 20. Место захоронения неизвестно.

Она или не она? Сомнения рассеялись быстро:

Кузнецов Иван Васильевич, 1927 г. р., умер в марте 1942 г. Адрес тот же, и даже с уточнением: Правый берег Невы, д. 140/7, кв. 20. Место захоронения неизвестно.

Нашлись здесь данные и об их несчастной матери:

Кузнецова Прасковья Яковлевна, 1896 г. р., умерла в феврале 1942 г. Адрес тот же: Правый берег Невы, д. 140, кв. 7 (лишь с небольшой неточностью – «дробь 7» превратилась в «кв. 7»). Место захоронения неизвестно.

Даты смерти семьи Кузнецовых разняться на сущие недели. К февралю 1942 г., как и несметные тысячи ленинградцев, они были уже крайне истощены.

Вот так, неожиданно для меня, уточнились даты рождения детей, их адрес в Ленинграде, месяцы смерти, полное имя и год рождения вдовы моего двоюродного прадеда. Много ли добавилось к этой скорбной странице нашей семейной истории? И много, и мало.

Вечная им память…